Я и Каспий.

[rantora]

Смотрела сегодня третюю часть Пиратов Карибского моря. На последних минутах фильма, когда показывали утопающее в море солнце и песчаный берег, который лижут строптивые волны прибоя, у меня заныло сердце. Фигурально выражаясь, естественно.

Я выросла на Каспийском море, все мои первые воспоминания связаны с его холодными водами и соленым запахом водорослей. Мне достаточно закрыть глаза, чтобы услышать его голос и крики чаек, мне нужны секунды, чтобы вновь ощутить, каков на ощупь белый песок его берега и как врезаются в стопы многочисленные ракушки, но мне не нужно ничего, чтобы любовь к нему сияла так же ярко, как и прежде.
Мое сердце осталось там, в прошлом.
Там, где берег не застроен дешевыми забегаловками, не разделен железными заборами и не завален мусором. Там, где дворы утопают в зелени и цветах, а люди приветливо улыбаются тебе, там, где город красив и ярок, и жители заботятся, чтобы он таким и оставался.
Оно осталось в месте, от которого не осталось и названия.
Я помню Шевченко, но не хочу знать Актау.

Мне кажется, между мной и Каспием есть какая-то странная связь. Такая тонкая, как рыболовная леска, нить, которая соединяет нас через тысячи километров и не слабеет со временем.

Когда я была там в последний раз, я чувствовала, как она становится толще и крепче. Стоило мне вдохнуть его воздуха, как появилось ощущение единства с ним. Был грязный, неухоженный город с мерзкими чужаками, был полуденный зной в 40 градусов, что-то где-то было, но я была не там. Я была с ним.

И был шторм, и я чувствовала его неукротимую ярость, его силу крушить все, что создано человеком.
Ни металл, ни бетон никогда не могли удержать Каспий от наступления на берег. Он неотвратимо надвигался, разъедал толстые металлические опоры, крошил цемент, ломал плиты фундаментов. Отвоевывал у человека золотой берег, который по праву принадлежал только ему одному.

Сидя на ночном пляже, глядя на затихающее после волнения море, я говорила с ним в мыслях. Я звала: "Море!", и тут же набегающая волна набирала вдруг силу и доставала до моих ног, ласкаясь, будто большая собака. И я говорила ему: "Я снова здесь. Я скучала", и прибой учащался, становился громче, и слышно было в ответ "тоже... что же... мне же...". Я зарывалась пальцами в мокрый песок, закрывала глаза. Хотелось плакать. Порыв ветра вдруг прилетал откуда-то из темноты, с моря, холодил кожу, обнимая, убирал с лица непослушные волосы, гладя по голове. "Не надо слез. Вода в море и без того соленая".
Улыбка сама собой появлялась на лице.

А где-то в глубокой темноте у невидимого горизонта почти беспрерывно вспыхивали яркие зарницы...